Небольшое темное помещение, ранее используемое, вероятно, для проведения факультатива, потому как никак не могло вместить целый класс студентов. Как и во всем подземелье, здесь пахло сыростью, а еще – плесенью и пылью. Массивный учительский стол, все парты и стулья сдвинуты к левой стене. Их поверхность, как и полки стеллажей, закрывающих стену справа, занимал толстый слой пыли. Одинокий горшок, из которого торчали сухие ветки стоял на самом верху, слишком объемный и тяжелый на вид, чтобы ему там было место. Пустая рама висела над столом. Видно, картину из нее кто-то все же вытащил. Половину дальней стены и правый угол закрывала штора, сильно выцветшая, закрепленная под самым потолком и касавшаяся пола рваным краем.
Единственным чистым предметом здесь был вместительный шкаф, стоявший в дальнем левом углу по диагонали. На дверцах виднелись неровные борозды, их прочно сковывал увесистый замок. Кто-то явно не хотел, чтобы шкаф был открытым.
Заброшенный кабинет
Заброшенный кабинет
сб, 13.11.2021 - 22:17
#1
*
<= Коридоры Подземелий
– Люмос, – шепот прошелся легкой волной вдоль стен.
Свет, созданный заклинанием, потянулся из конца палочки, но был не в силах разогнать темноту, что так давно была здесь хозяйкой. Тени удлинялись, становясь только чернее и гуще, прятались за теми немногими предметами обстановки, что еще остались в кабинете. Ряды столов, жавшихся друг к другу возле стены, стеллажи были пусты, и лишь большой горшок, примостившийся на самом верху, был единственным жильцом, помимо толстого слоя пыли. Единственное окно прикрыто длинной шторой. От сквозняка она колыхнулась, и волна прошлась по плотной ткани, старой, потертой и тронутой плесенью – так, что изначальный цвет никак нельзя было определить, от самого потолка вниз, коснувшись пола рваным краем.
Ребекка шагнула вглубь кабинета, держа палочку перед собой. Свет люмоса бликами прошелся по гладким дверцам шкафа, слишком чистых, чтобы проигнорировать такой явный намек. Большой замок, сковывающий дверцы, дополнял картину. Теперь Ребекка была уверена: она не промахнулась. То, что она ищет, было заперто здесь, в шкафу.
Тени искусно выделили царапины, заставив остановиться на миг. Все же как не вовремя ей попался кузен. От былой уверенности в правильности своего решения остался лишь тонкий налет. Тревожность и волнение вгрызались в него, стремясь вычистить, чтобы на его место пришел страх, прошелся как повелитель, отвоевывая свое законное место.
Это бесполезно, – злой шепот, холодное дуновение в щеку. – Чего ты добьешься? Думаешь, смелая? Что ты вообще смогла контролировать в своей жизни?
Ребекка глубоко вздохнула, крепче сжала палочку, стараясь унять дрожь.
– Твой брат оставил тебя.
– Вот и нет! Он вернется.
– Твои родители…
– Заткнись.
– Тебя не было рядом, когда случился пожар.
– Заткнись.
– И они уже не вернутся.
Губы дрожат, плечи трясутся мелко, но Ребекка заставляет себя не плакать, кожу на запястье сжимает до ноющей боли.
– Провал за провалом, Бэкки. Взгляни на свою жизнь. Сдайся.
Вкрадчивый шепот Алистера паучьей нитью опутывает сознание, жестоко напоминающий о бесполезности Рид, о потере самых близких. Но что она могла сделать? Она была всего лишь ребенком, познавшим боль утраты слишком рано. Утянутая вихрем жестокости и равнодушия, вынуждена принять личину взрослой девочки. Она отдала очень много, но теперь и правда выросла. И кое-что могла попробовать вернуть обратно.
– Алохомора!
Замок щелкнул, возвращая тишину, густую и напряженную. Простое заклинание, чтобы удержать существо внутри. Торопились ли профессора или же не предполагали появление любопытных учеников? Ребекке было все равно. Алистер больше не будет иметь власти над ее сознанием. И для этого Рид проведет с ним столько времени, сколько будет нужно. Мысли двигались в ее голове, плетя подходящий образ. Палочка направлена в шкаф. Заклинание отработано. Ребекка готова.
Вновь дрогнул огонь факелов. Виллан остановилась и встретилась взглядом с темнотой, поглотившей часть коридора. Кожу лизнуло дуновение холодного ветра. Эхо шагов, что служило ориентиром ранее, смолкло, растворившись среди каменных стен. Дальше начинались глубокие подземелья, представлявшие собой целый лабиринт, напичканный заброшенными классами, часть из которых отошла под хранилище старого хлама или владения призраков.
Надо же, упустила, - слизеринка склонила голову на бок, ещё раз бегло окинув коридор взглядом и стараясь уловить малейший шорох, скрывшийся за вуалью тишины. – И на кой чёрт её сюда понесло? – с губ девушки сорвался тяжёлый вздох.
Палочка послушно легла в руку хозяйки.
-Гоменум Ревелио, - и заклинание тут же указало на одну из дверей.
Попалась, - протянула Виллан. – И почему я не использовала это заклинание ранее? – она посмотрела на сжатый в руке артефакт. – Интересно даже, можно ли с его помощью обнаружить иные формы жизни, вроде призраков или животных? Или для этого нужно другое заклинание? – шаг за шагом она приближалась к нужной двери.
Стоило её руке коснуться ручки, как в тишине раздался звон. Будто бы разбилось что-то тяжёлое и громоздкое.
Виллан замерла на месте и вновь прислушалась. В том, что звук донёсся из-за двери, сомнений не было.
Что, во имя Салазара, она там делает? – девушка недовольно цокнула языком. – Неужели решила устроить погром во время медитации? – желания заходить внутрь у неё не было, ровно как и желания наблюдать за истерическим припадком очередной нерадивой студентки, что решила поплакать о жизни, - или о чём там подростки плачут? – в подземельях замка, (тут ведь такое замечательное эхо!), – И чего ей в башне Рейвенкло не сиделось? – тяжело вздохнув, девушка направила палочку на замочную скважину:
-Алохомора, - и в тишине раздался характерный щелчок.
Дверь приоткрылась и на сознание девушки тут же обрушился целый шквал призрачных голосов, что ранее шелестел где-то на заднем плане. Виллан замерла на месте, затаив дыхание. Снова пахнуло холодом, а волосы на затылке встали дыбом.
Знакомое чувство, - усмехнулась она, как только «голоса» стихли, и уверенно зашла внутрь.
Первое, на что она обратила внимание, был огромный шкаф чёрного цвета, дверцы которого были распахнуты. После взгляд сместился к незнакомцу, что грозной тенью навис над Ребеккой. Школьная форма местами изорвана в клочья, некогда светлые волосы теперь больше походили на свалявшуюся солому, (со спины так точно).
Кто это? - очертания его силуэта на общем плане выглядели…нечётко и размыто. Поначалу Виллан списала всё на полумрак, но стоило опустить взгляд ниже, и всё встало на свои места. – Лучше бы истерику закатила… - недовольно бурчит она, переводя взгляд на Ребекку.
Лицо словно белое полотно, испещрённое алыми дорожками, щёки, блестящие от слёз, взгляд как у покойника, полный страха и отчаянья. Волосы, что ранее были собраны в аккуратную косу, растрепались и редкими прядями торчали во все стороны. Рейвенкловка едва ли не вросла спиной в стеллажи, пытаясь отстраниться от незнакомца, тыча в него сухой веткой некогда живого растения, которую крепко сжимала в дрожащей руке.
Ага, - мрачно протянула Виллан, оценив ситуацию. Она понятия не имела, кем этот юноша приходится Рид, но одного его…«присутствия» было более чем достаточно, чтобы выбить девушку из колеи и довести её до такого состояния. - Кому-то явно везёт на упырей, - взгляд синих глаз сталкивается с омутом серых. Таких же пустых и безжизненных, как у Ребекки.
И во что же мне тебя превратить? - воспользовавшись секундной заминкой, Виллан направила палочку на незнакомца и произнесла:
-Ридикулус.
Nothing is really good or bad in itself
Дверца скрипнула, приоткрылась. Широкая ладонь обхватила темное дерево. Бледная, с лиловыми пятнами. Ребекка отступила.
Не так. Все не так. Это не Алистер!
Дверь распахнулась, громко ударившись о стену. Из густой темноты показался человек. Ребекка не видела лица из-за спутанных волос, грязных, с сетью паутины, но даже в свете люмоса был виден мягкий пшеничный оттенок.
– Нет-нет-нет-нет, – отчаянно твердила Ребекка, – этого не может быть.
Призрак прошлого сделал шаг, выбираясь из своего укрытия, ставя ногу неуверенно, будто разучился ходить. Он вцепился во вторую дверцу шкафа, стараясь удержать равновесие. Тусклый свет люмоса осветил гриффиндорскую форму, рваную мантию. В прорехах одежды можно было разглядеть страшные раны, из них уже давно не сочилась кровь. Они черными бороздами покрывали его тело.
– Нет! – Крик разнесся по кабинету. Ребекка пятилась, сжимая палочку дрожащими пальцами.
Краем глаза она ухватила движение. Занавеска колыхалась – от окна отчаянно сквозило. И тут к Рид пришло осознание, что болезненно кольнуло, заставило отходить быстрее. Она же была в подземелье, тут не могло быть никакого окна! Ужас охватил ее целиком. Пальцы дрожали, взгляд застыл. Каким-то неведомым чувством ей казалось, она должна повернуть голову, должна увидеть происходящее своими глазами, но не могла отвести взгляда от медленно надвигающейся фигуры. Его глаза, серые, мутные, будто грозовое небо сквозь линзы отцовских очков – так отличаются от глаз Саймона. Это не мог быть он! Нет, только не он!
Шорох ткани, длинная портьера шлепнулась на пол, подняв облако пыли. Ребекка закашлялась, глаза слезились, ничего не видно вокруг, зато появилось нечто новое – трепет перепончатых крыльев, писк. Ребекка, ничего не видя перед собой, стремительно попятилась. Затылок обожгло болью, треск был такой, будто ее собственный череп треснул и развалился надвое. Ребекка пошатнулась, осела на пол. Стеллаж за ее спиной ходил ходуном.
Сквозь пыльный туман проступал контур призрака Саймона. Он будто склонялся, не пробуя касаться, но приближался, все время приближался. Она уже смутно видела его лицо. Кожа нездоровой белизны, лиловые пятна на впалых щеках. Его губы двигались. Он что-то говорил. Но Ребекка не могла разобрать.
Движение на периферии зрения, за ним грохот. Ребекка даже не взглянула. На колени приземлилось что-то сухое, шершавое наощупь. Инстинктивно выхватила палочку, направив на брата.
Нет, то не Саймон. Не Саймон.
– Ридикулус, – голос, похожий на шелест, едва слышен. Ничего не произошло. Образ, отрепетированный, продуманный, не накладывался, не хотел появляться в физическом воплощении.
– Ридикулус, – прозвучало еще тише.
Саймон наклонился.
– Это ты виновата, – жесткий шепот без знакомых интонаций.
– Ты должен был дождаться меня, – ее голос дрожал. Это не брат – лишь призрак, до боли знакомый и родной облик Саймона, позаимствованный боггартом. Фантазия, ничего общего не имеющая с реальностью. Ее брат жив, и, возможно, он где-то… И никак не может с ней связаться.
– Ты не пришла.
– Я пыталась. Я хотела!
– Поздно, Ребекка. Меня уже нет.
Слезы катились по ее щекам, губы дрожали. Она должна была что-то сказать, ответить. Она знала, что делать. Создать образ в голове. Заклинание изучено и отработано. Она все продумала. Но не ожидала, что это будет брат. Она не сможет. В этот раз она проиграла. Она сидела на полу, бессмысленно направляя палочку на брата, прекрасно зная, что не сможет ее использовать.
– Ридикулус, – знакомый голос разрезал гнетущую тишину.
Ребекка повернула голову. В дверном проеме темный силуэт, окутанный неярким светом факелов.
Как она нашла меня?
Ребекка не смела повернуться, она не могла больше видеть глаз брата, подернутых пеленой, не хотела встретить его взгляд, скованный печатью смерти. Но все же повернула голову, нахмурилась, наблюдая, как облик Саймона терзают метаморфозы.
Неужели это она находит смешным?
Изрядно потрёпанный жизнью клоун в лохмотьях. Старая игрушка, выпрыгивающая из коробки под весёлую мелодию, зловеще при этом смеясь. Отбивающий чечётку Пивз. И, как вишенка на торте, старый колдомедик, решивший примерить на себя весьма…экзотический образ джина из детского мультфильма.
Образы сменяли друг друга слишком быстро, будто бы волшебница никак не могла решить, какой из предложенных вариантов забавляет её больше. Очередной взмах палочкой и заклинание, сорвавшееся с губ, и тело боггарта вновь перекрутило в метаморфозах. Пытаясь припугнуть терзавшую его волшебницу комичной гримасой, существо медленно отступало назад, обратно к шкафу. Виллан же на выпады призрака в свою сторону внимания не обращала, с удовольствием наблюдая за процессом трансформации.
Интересно, насколько тебя хватит? – уголки её губ дрогнули.
Однако эксперимент над призраком пришлось отложить, как только на уровне подсознания раздался тихий шелест воды.
-Ридикулус, - и боггарт тут же превратился в огромный сгусток мыльной пены, отдалённо напоминающей змею. Аморфная фигура тут же взмыла вихрем вверх и скрылась в шкафу, громко хлопнув массивными дверцами.
И это всё? – девушка вздохнула. Даже при том, что существо предприняло попытку сыграть на её страхе, она была разочарована столь скорым побегом. Смирив шкаф пристальным взглядом, Виллан всё же опустила палочку и вплотную приблизилась к нему, прихватив по пути валяющийся на полу замок.
В воцарившейся тишине раздался щелчок.
Даже странно, что подобным образом можно удержать призрачную сущность, - убедившись в том, что механизм прекрасно выполняет свою функцию, Виллан отступила на шаг и обернулась. – И что прикажете делать с…«этим»?
Следуя обязанностям навязанной ей должности, ей стоило прямо сейчас схватить нерадивую студентку, что решила немного поразвлечься с боггартом, и притащить ту с повинной к профессорам. С другой стороны, Виллан прекрасно знала о любви преподавательского состава снимать баллы со студентов за любую самодеятельность, - особенно, если та несла в себе угрозу для окружающих, - и за протянутую руку помощи наградой ей станут снятые баллы и пустая трата времени за отработкой под началом Филча или Хагрида. Нет, Ребекка не стоила таких жертв даже при том, что помогла ей в цирке. Достаточным будет и того, что она избежит очередной встречи с «братцем». Приставать с расспросами и нудных поучительных лекциях смысла тоже не было: не в тех они были отношениях.
-Акцио, - волшебная палочка, что всё это время лежала неподалёку от парализованной страхом и отчаяньем хозяйки, дрогнула, прежде чем оказаться в руках слизеринки. Уж лучше она побудет у неё, пока её хозяйка окончательно не придёт в себя и не покинет подземелья.
Nothing is really good or bad in itself
Дверца шкафа захлопнулась, надежно укрывая морок, и следом на Ребекку обрушилась тишина. Перед глазами все еще стоял образ Саймона, страшные раны в прорехах одежды, пустой потухший взгляд. Рид повторяла себе, что это лишь призрак, питающийся страхом, проекция ее собственного воображения, но едва удерживала себя от иррационального желания вновь распахнуть дверцы.
Косая тень, рожденная неярким светом факелов, тянулась от двери. Виллан стояла в проеме молча, будто призрак. Ребекка чувствовала ее взгляд, прямой и оценивающий. Мысленно она снова оказалась в лабиринте. Отражения в зеркалах глядели холодно, пряча за спинами длинный коридор с таившейся в далекой тьме угрозой. Голос, что отвлек от созерцания чужого лица, принадлежал девчонке с синими глазами, слишком бледной – она сама походила на иллюзию, рожденную лабиринтом. Иллюзию, что разрывала границы времени и подступала к ногам Ребекки тенью, нечеткой, колеблющейся под пляшущим пламенем факела.
Крик сдавливал горло, Рид казалось, она вот-вот расколется на части, разорвется. Тень Саймона, его голос в ночи путали разум, желание забраться в шкаф было почти непреодолимым. Важно ли, боггарт или призрак прошлого – то был страх, который оказался сильнее Алистера, страх, способный погубить Ребекку окончательно.
Образы яркими вспышками застыли во мраке, будто звезды. Рид опустила голову, чтобы не сталкиваться взглядом с молчаливой свидетельницей ее краха, взгляд сместился к зажатому в руке предмету. Ребекка дернулась, нечто сухое и шершавое отлетело в угол, со стуком ударившись о стену.
– Депульсо!
Ничего. Рид приказала себе успокоиться. Дрожащей рукой она сжимала палочку, но перед глазами все еще стояло иссушенное маленькое лицо, навсегда застывшее в беззвучном крике.
– Люмос! – магия не спешила откликаться на зов.
Пальцы дрогнули и разжались. Сухая ветка с легким шорохом коснулась пола. Ребекка поднялась и, в несколько шагов преодолев расстояние до стены, легко толкнула ботинком нечто, напоминающее заготовку для куклы, от вида которой по спине пробегала дрожь. Сухие ручки прижались к груди, глаза плотно закрыты, но рот все еще раскрыт в крике, будто она до конца звала хоть кого-нибудь. Одна, закрытая в темноте, забытая.
Сколько же времени ты тут провела?
Ребекка подняла сухую мандрагору с пола, рукавом свободной руки вытерла лицо, тут же чихнула. Беспорядок, устроенный ею, предстал перед глазами во всей красе. Сваленная на пол штора, черепки разбитого горшка смешались с разбросанной землей, от клубов поднятой пыли першило в горле. В таком виде кабинет оставлять было никак нельзя. Взгляд Рид скользнул по кабинету в поисках палочки и остановился на неподвижной фигуре, все еще стоявшей в дверях.
– Это моё, – заметила Ребекка, кивнув на палочку, зажатую в руках слизеринки.
– Я знаю, – послышался краткий ответ, и Ребекка склонила голову на бок, обдумывая свое положение.
Попадаться старосте, особенно старосте змеиного факультета – такой исход никак нельзя назвать удачным. Если обо всем узнает Алистер… Ребекка поежилась. Молчание Виллан не добавляло спокойствия. Чего она хочет? Раздумывает, как распорядиться увиденным или же ждет платы за молчание?
Ребекка попыталась привести в порядок мысли. Ей было некомфортно видеть палочку в чужих руках, но спорить со старостой сейчас – явно не лучшая идея. Хитрость тоже не поможет: Самайн видела достаточно, чтобы сделать выводы.
– Что ты собираешься делать?
– Для начала, прослежу за тем, чтобы ты благополучно покинула подземелья, - помедлив ответила Виллан. - Лишние скелеты нам тут ни к чему. Я провожу тебя до больничного крыла, – Рид с тоской смотрела, как ее палочка исчезает в подкладке чужой мантии.
– В посещении больничного крыла нет надобности – я не поранилась, – Ребекка рассеянно тронула все еще пульсирующий от удара затылок, – у меня есть нужные зелья. Меня больше беспокоит состояние, в котором остается кабинет. Страшно вообразить лицо Филча, когда он это увидит.
Пробный камушек, скрытый за шуткой – пойдет ли Виллан к декану? Ребекка вспомнила лицо Флитвика, его тихое: «Ну как же, мисс Рид?», и ей стало почти стыдно снова предстать перед глазами профессора с повинной.
Староста перевела задумчивый взгляд с Ребекки на кабинет. Взмах палочки и, следуя заклинаниям, помещение постепенно стало возвращаться к первоначальному виду.
Рид шла немного позади Виллан, но мыслями каждый раз возвращалась обратно. Потухший взгляд Саймона, его глаза цвета осеннего неба – Ребекка не хотела запомнить брата таким. Она пыталась воскресить моменты из детства, его вечно растрепанные волосы, улыбку. Но вот она видела лиловое пятно чуть ниже локтя, еще одно – на шее. Образ тлел, как сухой лист на углях. Пока не исчезал во тьме. В абсолютной пустоте.
Мандрагору Ребекка возвращать не пожелала, а постаралась незаметно спрятать под мантией. Теперь она не будет одна.